Соклубник (Vietnamese) написал книгу!

[Vietnamese]

Серег, я остановил этот краудфандинг проект нахрен! Своими силами издам, когда бабло появится, но это только в следующем году. А ты, давай, находи время, чтобы прочитать, что я тебе высылал. Потом расскажешь о своих впечатлениях.

[BRIAN]

Да уже стыдно блин.... Так ждал и вот есть и не читаю.... меня ломает с планшета читать... Ну никак заставить себя не могу почему-то...
Все же книга, бумажная,шуршание страниц.... Эх

Добавлено через 46 секунд
А почему забросил?
Буржуи наверное бы взяли, это не наше пока, имхо.

[Vietnamese]

Отрывок из книги. Пока еще без боевых действий (до редактуры и корректуры! Полно ошибок!!!!!!!!):

...Вечерний пляж Майами Бич жил своей жизнью. Кто плескался в водах теплого Атлантического океана, а кто просто валялся в шезлонгах, отхлебывая из бокала прохладный Мартини, и наблюдал за передвижением аппетитных девичьих попок. Пышногрудые и длинноволосые гетеры сознательно сновали взад-вперед вдоль набегающих волн, привлекая внимание одиноких и голодных до секса мужчин. Вызывающий и манящий вид готовых к соитию самок, не мог не попасть во внимание к двум порядком подпитым экземплярам. Это были Мерфи и Дайрон, вдоволь накупавшиеся и тщательно отмывшие в атлантике остатки пыли, пропитанной ядерным адом Невады, которая забилась в каждую микроскопическую складочку обожженных и покалеченных солдатских тел и нивкакую не хотела покидать облюбованные места. Морпехи лежали на песке под зонтиком рядом друг с другом, заложив руки за голову и, из-под вялых полуоткрытых век следили за божественным движением загорелых девичих ягодиц.
– Эй, леди! – вдруг громко закричал здоровяк, приподнявшись на локте и сложив потрескавшиеся ладони рупором. Затем морпех помахал обернувшимся на оклик девочкам пятидесятидолларовой банкнотой но, тут же, получил звонкую затрещину от сержанта. Тот, отвесив оплеуху, зашипел как змея на ухо своему другу.
– Ты как к дамам обращаешься, идиот! ... «Эй, леди!», Вот чудик-то, а! ... Девушке «эй» кричит и деньгами машет! Ты что к шлюхам обращаешься, что ли? Вон, смотри, на тебя половина пляжа глазеет!
– А мне по-хрену весь этот пляж, брат! У меня яйца трещат, того и гляди лопнут! Мне надо срочно пар стравить, иначе я сдохну на глазах у всего пляжа! Тем более деньги имеют свойство притягивать! Смотри-ка, Мерфи, сучки-то сюда идут!
Сержант тут же принял сидячую позу. Его лицо медленно расплывалось в довольной улыбке. Действительно, две девушки сразу же изменили свой привычный маршрут и направились к двум обалдевшим от своего счастья, морпехам.
– Скучаете, ребята? – томно проговорила одна из красоток, присев на колени возле сержанта, практически сунув свой гипертрофированный бюст тому в нос. – Меня зовут Ангел, а мою подругу...
Тут Дайрон, не дав договорить девушке, быстро запихнул скрученную в рулон пачку долларов за резинку своих плавок, чтобы деньги не отвлекали девчонок от общения и, взяв за руку другую обладательницу шикарных форм, проговорил.
– Погоди-ка! Твою подругу, наверное, тоже Ангелом зовут! Сдается мне, что на Землю сейчас рай спустился! Эй, Мерфи, я, чувствую, что мы с тобой оказались в нужное время и в нужном месте! Смотри какие красотки нас посетили!
– Правильно, мальчики, все так и есть! – неизменно томно произнесла сидящая напротив сержанта девочка, поглаживая длинными наманикюренными пальчиками сверток денег, торчащий из-под плавок здоровяка. – Немного этих бумажек поможет нашему общению! Думаю, вы не жадины, а-то мы пойдем дальше! Правда, Ванесса?
Дайрон засмеялся.
– Ха-ха-ха..., Мерфи! Что я тебе говорил, там, где есть капуста, там и зайчики найдутся! Давай-ка, брат, хватит нам тут тело на солнце бестолку греть, пойдем все вместе к нам в отель, там его разомнем, как следует! Да и вискарика хлебнуть не мешало бы, а-то что-то в горле пересохло! Ох, дьявол, меня сейчас точно разорвет, брат! – Дайрон прикрыл руками свое набухшее достоинство.
Ангел засмеялась и полезла своей крохотной ладонью в плавки здоровяка.
– Ооо..., какие мы большие!
Следом девушка хитро посмотрела в глаза смущенного Мерфи, потом на его плавки и снова на Дайрона. – А твой друг что-то стесняется совсем, или он нам не рад?
В этот момент проходящая мимо пожилая особа, навязчиво сверкающая на солнце бриллиантовой радугой своих украшений, неприминула сделать замечание совсем обнаглевшим посетителям пляжа.
– Мне эта ваша сексуальная революция вот уже где сидит! – старушка провела ладонью себе по горлу. – Ну-ка живо отсюда, а-то полицию позову! Ишь, прямо при народе по трусам лазают! Совсем стыда нет! И вообще, тебе, что, сучка, белых парней мало? Нигера ей захотелось! Ну-ка все быстро отсюда!
Ангел тут же вскочила, взяла подругу за руку и через мгновение исчезла из виду. Дайрон хотел что-то сказать, но от такого поворота событий потерял дар речи. А старуха смотрела на морпеха, пожирая его заживо слезящимися от гнева глазами. Здоровяк, было, встал, но тут же, был посажен обратно резким рывком сержанта.
– Молчи, Дайрон, молчи, брат, иначе точно к копам попадем! Это не простая старуха, видишь какие у нее побрякушки на пальцах? Миллион ходячий! Ну, ее, к дьяволу!
– Это вас, к дьяволу, ублюдки! Чтобы через минуту вашей ноги здесь не было! – бросила старуха, затем демонстративно плюнула морпехам под ноги и поковыляла дальше, ворча себе под нос: – Ох, мать моя, Мария! Шлюхи, … нигеры, … все так ужасно! Осталось еще инопланетянам прилететь и всем вместе сесть нам на шею! Как же хорошо было раньше! Чтобы черномазый рядом с белыми вот так вот сидел?! Нееет боже упаси!...
Остальные слова друзья уже не слышали. Бабка отошла достаточно далеко, но все же не прекращала качать головой. Видимо, эта сценка с Дайроном и рукой в его плавках глубоко засела старушке в душу. Вдруг она подозвала какого-то мужчину и, показывая пальцем на морпехов, что-то сказала, оживленно размахивая руками. Человек услужливо кивнул и скрылся из виду. Через мгновение он снова появился, но уже в сопровождении двух полицейских. И теперь эта троица шла в сторону морских пехотинцев. Не прошла и минута, как копы стояли возле сержанта и здоровяка.
– Так, ребята, что вы тут натворили? – заговорил с плохо скрываемой улыбкой лейтенант полиции.
– Да, вобщем-то ничего, офицер… – пожал плечами сержант. – Мы тут с девчонками беседовали, но подошла эта су.., простите, сэр, ... пожилая леди, и наговорила кучу гадостей!
Лейтенант устало потер лицо.
– Уф, ребята! Не заморачивайтесь! Каждый раз такая ерунда происходит, когда к хозяину этого отеля, – коп кивнул на многоэтажное здание, стоящее напротив, – мамаша приезжает. Он и сам, бедолага, вешается. Представляете, она вчера в отеле разогнала весь стрип-бар. Посетители уж ооочень были недовольны! А нас, как нарочно, немедленно вызвали их успокаивать. Кстати, там девчонки хорошие танцуют, советовал бы вам зайти вечерком. Эта старая маразматичка сегодня улетит к себе в Батон-Руж, так, что вашему отдыху никто не помешает, не переживайте! А сейчас лучше побыстрее идите отсюда, неизвестно, что ей еще в голову придет!
– Спасибо, офицер, учтем! – Мерфи и Дайрон поблагодарили полицейского и, подняв вещи с песка, быстрым шагом удалились с пляжа.
Перескочило за полночь и, морпехи, достаточно нализавшись крепких напитков, ввалились в стрип-бар, рекомендованный блюстителем порядка. Низкие ноты рок-н-ролла били в грудь, взбалтывая алкоголь в желудке с силой загоняя его в кровь и так уже достаточно пьяных вояк. Сознание плыло от качественной шотландской самогонки и вдобавок от разврата, творящегося повсюду. Девочки у шеста крутили аппетитными задницами, подставляя их для очередной купюры, которая тут же застревала под резинкой микроскопических по размеру трусиков. Не менее привлекательные чертовки-официантки разносили на подносах разнообразное пойло и, намочив в нем свои молочные железы, каким-то волшебным образом выращенные до умопомрачительных размеров, давали их облизать перевозбужденным клиентам. Те сходили с ума от такой забавы и, совсем потеряв голову, тащили за руки девчонок к себе на колени. Этих ненашутку раззадорившихся посетителей останавливали многочисленные охранники, делая первое и последнее предупреждение. Второго предупреждения уже не было, и виновников бесцеремонно вышвыривали из заведения.
Дайрон ликовал. Он оказался в эпицентре вселенского разврата, о чем так долго мечтал, сидя в вонючих болотах дельты Меконг. Наконец-то это свершилось, и морпех, расталкивая в разные стороны попадавшихся по дороге полуобморочно-пьяных созданий, уверенно продвигался к сцене.
Там, вытворяя чудеса эквилибристики, как змея извивалась рыжеволосая бестия, постепенно оголяя свое роскошное тело. Девушка, то ложилась на спину, раскидывая в стороны свои длинные ноги то, грациозно поднявшись, поворачивалась упругим задом к свистящим и гикающим от восторга зрителям, маняще вращая бедрами. Вот широко расставив ноги она, эротично взявшись за трусики, потянула их вверх и медленно нагнулась практически до пола. Бикини врезались между ягодиц красотки, подчеркивая все выпуклости и впадинки ее запретных прелестей. В эти минуты каждый из находящихся в зале готов был ворваться на сцену и овладеть развратным и безудержно манящим лоном рыжеволосой сучки и потом наказывать, наказывать и наказывать эту дряную девчонку, загоняя ее в сладостную дрожь. Продемонстрировав залу свое тело профессионально поставленными движениями, стриптизерша переходила на «работу» с особо преданными поклонниками ее искусства. Теперь она, уже широко раздвинув колени, присела напротив очередной жертвы и, откинувшись назад, уперлась в пол рукой. Имитируя половой акт, она едва не касалась своим лобком, туго обтянутым узкими трусиками, запотевших очков окаменевшего от зрелища «ботаника» прилипшего к сцене всем телом. Тот тянул к рыжей богине несколько скомканных и вымокших от пота банкнот, норовясь запихнуть их за резинку бикини, поближе к тому разгоряченному заветному месту, которое вот уже несколько минут мелькало перед его вспотевшим от вожделения лицом. В конечном итоге ему это удалось, и «богиня», тут же потеряв к нему интерес, переключилась на здоровяка, занявшего в этот момент позицию перед сценой. На глазах у Дайрона девушка проделывала хорошо заученные движения, которые уже на сто процентов вышибали несколько ценных бумажек из кармана ее жертвы. А здоровяк и не думал скупиться на эти самые бумажки с разнообразными президентами. Он щедро ими осыпал счастливую танцовщицу, вводя ее в экстаз.
– Эй, парень! Как насчет привата? – бросила здоровяку красавица, пытаясь перекричать музыку и делая очередное движение бедрами перед носом морпеха.
– Что? Привата? Какого привата, малыш? – кричал в ответ удивленный Дайрон, будучи неискушенным в терминах стрип-индустрии. Он наполовину оглох от жесткой музыки и практически не понимал, что от него хотела стриптизерша.
– Приватный танец в комнате, дурачок! – засмеялась рыжая бестия, и сдула с кончика своего носа капельку пота.
– Давай, давай, Дайрон! – подбадривал друга опытный Мерфи, понявший красотку с первого раза. – Они такое вытворяют, что башню сорвет!
Дайрон в знак согласия закивал головой, а девушка, незаметным для аудитории движением, указала здоровяку, куда тому надо идти.
– отработаю танец, приму душ и приду!
– Не надо, малыш! – завертел головой здоровяк.
– Что не надо, ковбой?
– В душ не ходи, я хочу, чтобы ты была взмокшая!
– Взмокшая? Хм! ... Ну, окей! – задумчиво крикнула рыжеволосая хулиганка, снова вытанцовывая у лица здоровяка. – Значит, любишь трогать мокреньких девочек? Ну-ну! Как скажешь, ковбой! Любой каприз за Ваши деньги!
Мерфи был в восторге от своего друга. Сержант хлопал здоровяка по плечу и громко смеялся, потягивая пиво из горлышка.
– Давай, брат, давай, оттянись! Тебе сейчас это надо!
Забрезжил рассвет, ознаменовав новый день. Из-за горизонта нехотя поднималось солнце, озаряя восток оранжево-розовым заревом и уверенно поглощая своим божественным светом остатки слабеющей тьмы.
__________________________________________________ _____________________________________



Добавлено через 21 час 22 минуты
Еще немного сюжета, так, для контраста:

...Дым из гранаты под Санчесом быстро заполнял коридор, уверенно ползя навстречу пелене из первой гранаты. Еще немного и весь коридор скроется в сплошной дымовой завесе. Резало глаза, легкие не могли втягивать отравленный воздух и военные задыхаясь, хрипели. Кто-то уже блевал. Похоже, это был Дайрон, потому, что через каждый рвотный позыв, он грязно ругался в адрес полицейских.
Маркус понимал, если срочно не отбросить гранату, то все скоро задохнутся и робот прыгнул в стену дыма. На него обрушился шквал огня. Пули со свистом пролетали мимо, разбивая в клочья керамическую плитку. Некоторые рикошетили от металлических дверей и, издавая противный визжащий звук, разлетались в разные стороны свинцовым градом.
Маркус засунул руку под тело Санчеса, нащупал дымящийся боеприпас и, изо всех сил швырнул его как можно дальше в сторону блюстителей порядка не жалеющих патроны, после чего мгновенно бросился на пол, ожидая усиления огня.
Но тут все резко прекратилось, и послышался смех полицейского. Смех отражался от гладких кафельных стен перехода, приобретая жутковатый загробный оттенок. – Ха-ха-ха-ха! ... Недобросил, приятель! ... Уф, какой противный дым! Кх-кх-кх ... Ну, что, идиоты, вы там сами без нашей помощи себе могилу роете? Прекрасно! Даже патронов на вас тратить не придется! Ха-ха-ха! Кх-кх. ... Мне это нравится, мать вашу! Чертовски нравится! Лишний раз грех на душу брать не придется, хотя все же руки чешутся кого-нибудь из вас на тот свет отправить! Я, вам, ублюдки, свои синяки прощать не собираюсь!
– Ааа...! Твари! – закричал всбесившийся здоровяк, кашляя и отплевываясь. – Я вас уродов положу здесь всех! А тебя, капитан, первым!
Дайрон никак не переставал кричать и ругаться. Вдруг он нырнул к мешку с оружием и руками разорвал застежку. Руки чернокожего морпеха дрожали от звериного гнева, и он этими руками пытался вытащить винтовку из сумки а, та, запуталась стволом в брезентовом материале и никак не хотела извлекаться. Вдобавок Дайрону мешал сержант. Тот навалился на него, пытаясь оттащить от оружия. Сержант чувствовал, что Дайрон задумал недоброе и сейчас кто-то из копов попадет на тот свет.
Здоровяк отпихнул сержанта и, со всей силы выдернул винтовку из ее брезентового плена. Дайрон уже ничего не видел, его глаза до боли разъело дымом, но он все равно направил ствол туда, где ему казалось, находился капитан полиции. Здоровяк с криком «ааа...» нажал на спусковой крючок. М16 быстро опустошал обойму, неся смерть с каждой выпущенной пулей. Свинец улетал вдаль, закручивая дым в микроскопические вихри, заставляя шевелиться сплошную стену дыма. Мерфи поднялся на ноги и снова бросился на здоровяка. На этот раз ему удалось оттолкнуть Дайрона в сторону. Тот, падая, продолжал со всей силы давить на спусковой крючок М16. Пули разлетались веером по коридору. Некоторые из них с глухим металлическим звуком уходили в стену напротив, осыпая пол осколками кафельной плитки.
Тем временем разведчики вскрыли дверь и затащили внутрь помещения сумки. Маркус уже тоже был здесь. Био-робот помогал сержанту удерживать все неунимающегося здоровяка. Мерфи с силой шлепал грязно ругающегося друга по щекам и, пытаясь его переорать, кричал ему прямо в ухо.
– Хватит, Дайрон, хватит, все! Опомнись, брат, ты и вправду нам всем здесь могилу сейчас выроешь! Нам еще в копов стрелять не хватало! Быстрее надо в туннель валить, туда они не полезут! Точно не полезут! Зассут, суки!
Из-за двери донесся голос лейтенанта.
– Давай быстрее сюда, а-то сдохнете от дыма, мать вашу! Эй, Мерфи! И заткни глотку этому Джексону, а-то затрахал уже бестолку орать! Одни проблемы с ним, что в прошлом году спецслужбистов положить хотел, что сейчас копов! Во Вьетнаме не настрелялся, что ли? Идиот! ... Давайте быстрее, тут еще одна дверь, нам помощь нужна!
Дайрон тут же резко замолчал, оттолкнул Маркуса и сержанта и, резко вскочив на ноги, вбежал в комнату. Здоровяк, чуть не столкнулся лоб в лоб с командиром группы разведчиков.
– Слыш, ты, лейтенант! – Дайрон брызгал слюной прямо в лицо Робертса. – Я во Вьетнаме весь этот год за тебя и вместо тебя, сука, жизнью рисковал, пока ты в Новом Орлеане телок дрючил! Ты хоть кровь чарли видел вживую или только умеешь языком шевелить у шлюх между ног?
Выпалив это, здоровяк усмехнулся и защелкал языком, чтобы придать важности будущей фразе: – ... Ха...! Лейтенант! ... Разведчик корпуса морской пехоты! ... Мать твою!
– Мою мать? Ты сказал, мою мать? Урод! – лейтенант выхватил пистолет и приставил к голове здоровяка. – Я тебе, сука, за это сейчас мозги вышибу! Ты, Джексон, тупая твоя башка, слышал про Ашау, про высоту «Гамбургер Хилл»? Ты, слышал, тупой ублюдок, сколько наших ребят там полегло? Просто так, не за что, полегло! За какой-то сраный, бесполезный холм! А сколько калеками осталось? Тем более ты не знаешь, сколько я потерял своих ребят там, наверху, только за один день, за двадцатое мая! четверо из них кто без рук, кто без ног домой вернулись, а остальные там и остались с кишками наружу! Телок дрючил, говоришь?! На, смотри! – Робертс разорвал рубашку на своей груди. Грудная клетка лейтенанта была перемотана бинтом. Часть его сползла вниз, оголяя свежие, только-только затянувшиеся раны – последствия осколочных ранений.
– Мне всего десяти минут хватило, чтобы спрыгнуть с вертушки и потом получить это! По нам стреляло все, что можно! Нашу группу бросили в усиление потому, что до нас десять дней не могли взяль этот гребаный холм, эту никому ненужную высоту! Так зачем им все это было нужно? ... И вообще, зачем вся эта бессмысленная война нужна? Столько людей полегло низачто и погибнет еще! ... А ты, что, Джексон, гордишься тем, что беззащитным вьетнамским старикам и детям животы вспарывал? Ты, здоровое, тупое существо этим гордишься, да? – лейтенант уже зверел и изо всех сил давил стволом Кольта в лоб чернокожему морпеху.
– Пошел, ты в жопу, лейтенант! – здоровяк отбил рукой пистолет и обиженно отошел в сторону.
– «Я горжусь?!» ... Пошел ты в жопу, Робертс ¬– «я горжусь!» Я стрелял только по тем, у кого в руках было оружие, и кто убивал моих друзей! И не надо на меня вешать детей и стариков! Ты что, про деревню Тхань Фон, что ли? Да наше подразделение стояло милях в десяти оттуда, а наши ребята боялись вообще в те места нос совать. Там все вьетконговцы контролировали. Да и тем более меня не было в той группе, которая, как ты говоришь, детям животы вспарывала. В Тхань Фон не наши ребята, а ваши элитные «Морские котики» орудовали, а нас, простых смертных, туда, слава богу, не пригласили! Так, что не надо, на меня все это вешать! Я защищал свободу Вьетнама от коммунистов и мстил за своих ребят, и только!
– Ох, ты, защитник чужого народа нашелся, обиженка! Они там без нас, сами с собой разберутся, эти вьетнамцы! Ты сейчас давай, лучше свою страну от пришельцев защищай! – Лейтенант медленно успокаивался. – Вон, лучше иди, помоги моему парню дверь вскрыть.
Разведчик, в глубине комнаты, тщетно пытался открыть металлическую дверь, неимеющую ручки, а нож невозможно было пропихнуть между створкой и косяком. Один клинок, безуспешный вояка, уже поломал и то же самое пытался проделать другим. Все происходило в узкой, но длинной комнатушке, уже наполовину заполненной дымом. Дышать в ней было еще можно, и не так сильно резало глаза. Свет от одинокой лампы еле пробивался через рыжую пелену, он скудно выхватывал из нее незатейливый интерьер и, можно было с уверенностью сказать, что это действительно была университетская кладовка. На стеллажах под потолок покоились картонные коробки с какими-то старыми документами и справками. Дайрон не сразу послушался совета лейтенанта и, чтобы показать свою независимость, остановился у одного из стеллажей. Здоровяк запустил руку в стопку бумаг и вытянул несколько из них. То были анкеты студентов, окончивших ВУЗ, видимо, много десятилетий назад. На каждой из анкет покоилась давно пожелтевшая черно-белая фотография молодых людей, которые сейчас уже намного старше здоровяка. Ничего не найдя для себя интересного, чернокожий морпех швырнул взятые листы в глубь стеллажа и окликнул Мерфи. Тот вместе с Маркусом стоял в одном из углов, там, где меньше всего дыма и наблюдал за перепалкой своего друга и лейтенанта.
– Слушай, брат, хрень это все! Нет тут никакого входа в туннель! В этой кладовке побывали все, кому не лень, и я сомневаюсь, что за той дверью нас ждет успех!
Здоровяк опустился на пол, облокотился о стену, закрыв глаза, и тихо запел, кивая в такт песни головой. До всех донеслось: – “Chain, chain, chain ... Chain of fulls”.
Это был сингл Ареты Франклин – “Chain Of Fulls”, ставший популярным еще в 1968 году. Дайрон очень любил его и периодически напевал себе под нос. Все замолчали и посмотрели на здоровяка. Даже разведчик перестал возиться с дверью.
Мерфи подошел к другу и сел рядом.
Дым уже заполнял комнату, и скоро она должна была превратиться в газовую камеру, став братской могилой для ее обитателей...

[BRIAN]

Vietnamese, да я про краудфандинг
Интересно! Засяду читать...

[Vietnamese]

Понял, я, Серег! Ок, тогда, ладно!
Хорошего тебе чтения! На праздниках книжку докончу. Уже вешаюсь от нее - зае...а!!!!!

[Vietnamese]

Что реально произошло во вьетнамской деревне Тхань Фон (Thanh Phong) в 1969 году:
__________________________________________________ __________________________
25 февраля 1969 г., во время войны во Вьетнаме подразделение американских «морских котиков», которым командовал лейтенант Боб Керри уничтожило в ходе ночного рейда в дельте реки Меконг жителей мирной деревни.

"25 февраля 1969 года между 20 и 21 часом, группа рейнджеров "Морские котики" (одна из самых отборных групп американского спецназа), возглавляемая лейтенантом Бобом Керри вошла в поселение 5 деревни Тхань Фон, уезд Тхань Фу, провинция Бен Че. Они перерезали горла 66-летнему Буй Ван Впату и 62-летней Лу Тхи Кань, выволокли трёх их внуков из их убежища, причём двоих убили, а одного выпотрошили (так в тексте). Далее, рейнджеры прошлись по землянкам, где прятались другие семьи, застрелили 15 гражданских лиц (в их числе трёх беременных женщин), вскрыли живот одной девушке. Выжила только 12-летняя Буй Тхи Луом, раненная в ступню.

Только в 2001 году сенатор Боб Керри признался перед международной общественностью в совершённом им преступлении."

[Kazragore]

Есть ссылка на свободный доступ ?

[Vietnamese]

Ребят, дождитесь официального выхода, а там и пираты по интернету разместят со свободным доступом. Не закончил я ее еще - времени совсем нет. Приходится спасать бизнес после 2016, мать его, года! Надеюсь ее все-таки за весну дописать. Книга большая получается. Что-то все дальше и дальше уводит по сюжету и сложно остановиться, но осталось совсем немного (мне так кажется). Еще паре десятков пришельцев кишки выпущу и книга закончится!

[Vietnamese]

Впитывайте потихоньку, ребята! Надеюсь, после всего этого, книга действительно будет ожидаема!!!
__________________________________________________ __________________________________________

...Майк огляделся. Обстановка вокруг чем-то напоминала гигантскую операционную. С потолка струился ультрафиолетовый свет, и пахло озоном. Вокруг было несметное количество всевозможных приборов, которые наперебой мигали разноцветными огоньками. Но в этом перемигивании все же была какая-то закономерность. Огоньки загорались и гасли с равными промежутками времени и по очереди, как бы передавая эстафету от прибора к прибору, удаляясь в сторону дальней стены.
Майк задумался. – Что это за непонятное здание со странными комнатами и стеклянными саркофагами? Я на Земле или..? Кто вообще эти люди? Такой язык, на котором они говорят, я раньше вообще не слышал. И когда они вернутся? А если не вернутся?!...» У Майка от последней мысли выступил холодный пот.
Юноша изо всех сил заколотил кулаками по двери, – Эй, вы! Выпустите меня отсюда!
Вокруг была полная тишина, не считая слабого электрического гула, висящего в воздухе.
Внезапно до слуха Майка долетел еле слышный голос молодой девушки. Юноша затих и прислушался. Девушка шепотом звала на помощь. Майк отчетливо слышал американскую речь. Он понимал все, что говорила девушка. В словах, которые еле долетали до Майка, чувствовалось необычайное страдание.
Юноша сорвался на голос. Звук исходил от дальней стены помещения, именно оттуда, куда убегали огоньки приборов. Вдалеке одиноко стоял саркофаг. В три прыжка Майк оказался у стеклянной капсулы. Прозрачная крышка саркофага состояла из двух частей и одна из них была поднята. Открытая часть капсулы была задернута белой эластичной тканью, под которой довольно отчетливо выделялась упругая девичья грудь. Бедняжка изредка поворачивала голову в стороны и продолжала молить о помощи.
Как ни странно, но под стеклом крышки, нижнюю часть тела девушки видно не было. Внутри капсулы проходили только трубки, наполненные красной и синей жидкостью.
– Колдовство какое-то! Майк не верил своим глазам, осторожно разглядывая спрятанную под тканью верхнюю часть девушки.
«Голова руки и плечи есть, а вот где остальное-то?» – Майк ничего не понимал. Юноша не решался откинуть лоскут ткани. Его рука периодически тянулась к покрывалу, но что-то заставляло в самый последний момент ее одернуть. Девушка неожиданно вскрикнула. Затем еще и еще. В этот момент электрический гул стал сильнее. Через мгновение воздух разрезал крик человека, испытывающего нечеловеческую боль. Девушка кричала, как будто бы ее сжигали в адском пламени. Майк не выдержал и сдернул покрывало и...
Юноша отвернулся. Крик нестерпимой боли разрывал ушные перепонки Майка, сводя его с ума. Юноша не знал, что ему делать. Не зная куда бежать в замкнутом пространстве Майк упал на колени и закрыл ладонями уши. От отчаяния он готов был закричать сам. Крик и электрический гул стал нестерпимым. Но все же не сдержавшись, Майк вскочил на ноги и стал крушить все, что ему попадалось под руку. Многочисленные приборы, мигающие разноцветными лампочками с грохотом падали на пол, искря электрическими разрядами и разваливаясь на части. Майк рычал от гнева и от своей беспомощности. Через какое-то время все стихло. Майк остановился. Гул исчез, девушка уже не кричала, а только тихо стонала.
Юноша подошел к саркофагу. Там, на белой простыне, лежала половинка молодой девушки с выбритой головой и заклеенными пластырем глазами. Ее руки и то, что осталось от тела были прочно притянуты ремнями, так, что она не могла пошевелиться и только крутила головой. Нижняя часть тела, ниже грудной клетки, отсутствовала, а к тому, что осталось от человеческого тела, подходили красные и синие трубки, перекачивая какую-то жидкость.
– Помогите мне, пожалуйста, я знаю, что Вы здесь, рядом. Кем бы Вы ни были, пожалуйста, помогите мне... умереть. Я хочу умереть! – донеслось до тяжело дышавшего юноши. Тот, сжав от злости кулаки, стоял в паре футах от изможденного болью и страданьем расчлененного существа, которое когда-то было молодой и красивой девушкой.
Майк молчал. Он боялся пошелохнуться и периодически задерживал дыхание, чтобы не выдать свое местоположение. Ужас, страх и злость одновременно овладели телом юноши и никак не хотели отпускать. Время остановилось. У Майка заколотило в висках и начала кружиться голова от нехватки кислорода – последствие задержки дыхания. Он как ребенок, который прячется под одеялом от мифических монстров, всеми своими действиями пытался скрыть свое присутствие в этой комнате, совсем забыв о погроме, совершенном им несколько минут назад.
– Убейте меня! – резкий крик отчаяния разорвал тишину, – ну что Вам стоит! Это же так легко!
Майк вздрогнул от неожиданности. Его как будто бы ударило током. Юноша глубоко вздохнул, закрыл глаза. Он так простоял несколько секунд о чем-то думая, затем с трудом поднял усталые, мокрые от слез веки, сильно выдохнул и, уверенным шагом приблизился к умоляющей его девушке.
Рука Майка потянулась к пластырю, заклеивавшему глаза страдалице. Юноша ухватился окровавленными пальцами за отклеившийся уголок клейкой ткани и резким рывком его содрал, открывая глаза девушки. На ее лице не было бровей и на веках отсутствовали ресницы. Девушка замолчала, пытаясь через щели полуоткрытых глаз разглядеть Майка. Через какое-то время она привыкли к яркому свету. На юношу теперь смотрели широко открытые глаза с красивым раскосым разрезом и голубовато-зелеными зрачками. В этих глазах Майк читал только одно, то, о чем все это время молила девушка – «помогите мне, пожалуйста, мне очень больно. Умоляю Вас, помогите, я очень устала от боли».
Майк невольно потянулся к трубкам, выходящим из груди девушки, собрал их все в кулак и со всех сил сжал пальцы. Девушка смолкла, медленно закрыла глаза, и юноша увидел, как стало бледнеть ее лицо. Вдруг девушка резко открыла глаза, ее вены на шее набухли, она отчаянно замотала головой, жадно глотая воздух, затем несколько раз дернулась в предсмертных конвульсиях и замерла. Майк зажмурился, чтобы все это не видеть. У него от напряжения свело пальцы, но он продолжал сжимать разноцветные трубки, и только тогда, когда боль стала невыносимой, попытался выпустить их из руки. Но пальцы не слушались. Их мышцы напряглись как струны, готовые вот-вот лопнуть. С помощью второй руки с трудом Майку удалось разжать пальцы и вытащить трубки. Боль была невыносимой. Майк ничего лучше не придумал, как ударить этой рукой в пластиковый колпак саркофага, пробив его насквозь. На фалангах пальцев юноши лопнула кожа и брызнула кровь, но боль от удара расслабила пальцы, и ему оставалось только перебинтовать руку, терпя уже другую боль. Майк взял покрывало, которое какое-то время назад закрывало лицо девушки, оторвал от него лоскут и попытался перебинтовать руку. Он все это делал, стараясь не смотреть назад, туда, где еще недавно он этой рукой прекратил жизнь человеческого создания. Майка колотила крупная дрожь и он несколько раз пытался намотать тряпку на ладонь. Как назло, это было безуспешно, трясущиеся руки не слушались и тряпка соскакивала. Но, все же, у него это получилось, хотя и с нескольких попыток. Юноша, собравшись с духом, обернулся. Там, позади, лежало бездыханное существо – девушка, без нижней части тела, без волос, бровей и ресниц. Майк не знал, как долго она испытывала страдания, но сейчас ее побледневшее лицо излучало спокойствие и, казалось, на губах застыла еле заметная улыбка. Девушка впервые не ощущала ничего, что могло бы ей доставить нестерпимые муки. Майк не мог на это долго смотреть, он накрыл тело покрывалом и, прочитав молитву, рухнул на пол. Майка покинули силы.
Он сидел на холодном полу, ощущая как вниз по спине, стекают такие же леденящие кожу струйки пота. Нервная дрожь то пропадала, то опять овладевала всем телом, доводя юношу до бешенства, потому, что он ничего с этим не мог поделать. В эти мгновения Майк медленно и глубоко вдыхал и также продолжительно выдыхал, пытаясь себя успокоить. Вокруг была тишина. Не было больше электрического гула приборов, они валялись на гладком, отполированном до блеска полу с вывернутой наружу начинкой. Не взывала к помощи девушка, испытывающая адские мучения. Майк теперь был наедине с собой и с тем, что он сделал несколько минут назад. Он был один во вселенной – во вселенной своих мыслей. Юноша уже начинал слышать как капельки пота, скатывающиеся с его лба, ударяются друг о друга, отдаваясь где-то в глубине мозга нестерпимой и резкой болью. Он чувствовал, что начал сходить с ума.
Электрический звук тихо открывающейся двери как будто бы ядерным взрывом разорвал мертвую тишину. Майк резко вскочил и нырнул за саркофаг. В комнату, удивленно озираясь, вошел щуплый незнакомец. Он, осторожно, переступая через детали приборов, дошел до середины помещения и, остановив свой взгляд на саркофаге, внезапно замер. По его поведению было понятно, что он что-то заподозрил.
Майк, затаив дыхание, следил за каждым движением незнакомца. Мужчина попятился назад к двери, аккуратно ставя ноги, чтобы не споткнуться. Он вертел головой по сторонам, как бы опасаясь нападения. В этот момент дверь закрылась. Незнакомец засуетился, почувствовав, что попал в западню и, развернувшись в сторону двери, изо всех сил побежал. У Майка больше не было выбора. Это был единственный и последний шанс выйти отсюда живым. Он резко вскочил и в два шага догнал мужчину и толкнул вперед, впечатав лицом в закрытую дверь. Тот, свалился на пол. Майк остановился. Юноша не знал, как ему поступить далее. Чтобы открыть дверь, незнакомец должен был приложить свою руку к устройству на стене. Только как Майк мог его заставить это сделать? Юноша в нерешительности покусывал губы и, оценивая свои шансы, смотрел на щуплого незнакомца. А тот, как испуганный кролик, забился в угол комнаты, и из-под прикрывших голову рук глазел в ответ на своего обидчика. Вокруг под ногами валялись медицинские инструменты, лотки с окровавленными ватными тампонами, всевозможные скальпели, зажимы. Майк пнул ногой хирургическую пилу, и она отлетела в сторону, ударившись в металлическую дверь.
У юноши медленно проходила нерешительность и опять появлялась злость. Майк посмотрел на мужчину.
«Почему я должен жалеть тебя, тварь? Ты же беззащитную девчонку пополам разрезал, живую!»
Через секунду Майк уже стоял над сжавшимся от ужаса человеком в голубом халате и кричал ему практически в ухо.
– За что мне тебя жалеть, кто ты вообще такой, чтобы я тебя жалел? Ты садист! Тебя самого надо сейчас живого на куски порезать!
Юноше стало все противно, и он отвернулся от сидящего в углу мужчины. Майк поднял голову вверх. В голове гудело. Он помял пальцами виски, сплюнул на пол и повернулся обратно.
Сильная боль внезапно пронзила все его тело. Острый медицинский скальпель воткнулся в левое плечо. Майк вскрикнул и рухнул на пол. Напротив юноши стоял уже не тот перепуганный до смерти человечек, а хитрый и продуманный враг, коварно подкравшийся сзади и почти по рукоятку вонзивший медицинский инструмент в его тело. Человек, не отпуская скальпель, вертел его в ране Майка. В глазах врага чувствовалось удовольствие от всего этого процесса.
– Ааа..., тварь! Сука! Ааа..., – Майк корчился от боли и пытался рукой выдернуть нож. Мужчина все глубже и глубже вгонял инструмент, все сильнее разрезая кровоточащую плоть. Внезапно человек выдернул скальпель и замахнулся, чтобы всадить его в грудь юноши. Но, несмотря на невыносимую боль, сковавшую все тело, Майк откинулся назад, на пол, и оттолкнул нападающего ногами. Мужчина, не удержав равновесия и, споткнувшись о какой-то валяющийся прибор, рухнул на пол, роняя свое орудие убийства. Майк вскочил на ноги и уже не чувствуя боли прыгнул на незнакомца. Тот умело откатился в сторону, и юноша, промахнувшись, всем своим весом повалился на пол усеянный стеклом и всевозможными осколками от оборудования. Это было нереально больно. Острые части приборов впились в грудь и ноги, а в ладони воткнулись мелкие и острые кусочки стекла.
– Ааа..., – снова закричал юноша от боли и, в этот момент получил сильный удар ногой по ребрам. Майк отлетел в сторону и скорчился. Пинок убийцы в голубом халате пришелся как раз в область печени. Это была страшная боль, которую он терпеть уже не мог. Юноша лежал на боку в луже собственной крови, вытекающей из раны в плече, подтянув к себе колени и, еле вдыхая воздух от спазма в солнечном сплетении, плакал. Он уже не мог драться, он «сломался». Но драться мог хитрый и расчетливый противник. Видно было, что человек был специально подготовлен. Он хорошо знал, как притупить бдительность соперника, притворившись трусом и как вести себя в ситуации, когда силы не равны.
Майк услышал звук шагов и открыл глаза. К нему, небрежно расшвыривая ногами валяющийся повсюду хлам, уверенно приближался человек в уже измазанном кровью халате. В руке хитрого и безжалостного мясника блестел большой ампутационный нож...

[Vietnamese]

...Майка сильно болтало позади грузовика. Юноша периодически ударялся раной на руке о борт. Это доставляло нестерпимую боль, и парень вот-вот мог сорваться. На счастье Майка, Дайрон заметил его. Морпех схватил за руку держащегося из последних сил юношу и потянул в кузов. Как только тело Майка пересекло борт, очередная порция свинца изрешетила то место, где еще секунду назад висел юный заговорщик.
– Святой Боже! – проговорил шокированный Майк, глядя на дырявый, как сито, борт и понимая, что еще секунда и....
Дайрон посмотрел на него с ухмылкой:
– Ха! Бывает и такое, парень! Ты везунчик! Иисус любит тебя!
В этот момент страшный удар бросил заговорщиков вперед. Машина резко остановилась. Майк, держа в руках ранец с деньгами и банками Фастмувера, первым влетел в передний борт грузовика и следом был припечатан массивной фигурой чернокожего морпеха. Последним в них врезался Мерфи, который от удара застонал, чему очень обрадовались Дайрон с Майком.
– Жив, братишка! Жив! – счастливый Дайрон хлопал по плечу сержанта, который опять затих.
Но это уже было не так важно! Этим стоном, организм сержанта давал понять, что он все еще борется за жизнь, хотя и плавно уходящую с каждой каплей крови, вытекающей из изуродованной ноги.
Дайрон переключился на Майка:
– Парень, что там произошло, ну-ка глянь!
Майк поднялся и сделал шаг, но тут же опять был брошен на пол. Грузовик сдал назад и, разогнавшись, снова во что-то врезался. Через щель под задним брезентом был виден бронетранспортер в сопровождении двух джипов. Расстояние быстро уменьшалось.
Внезапно брезентовый полог откинулся, и появилась голова Маркуса:
– Я пробил ворота в ангар! Давайте быстрее, нас уже настигают.
Двое заговорщиков завозились в кузове, подтаскивая Мерфи к заднему борту. Время летело пулей, погоня стремительно приближалась, а обездвиженный сержант был чертовски тяжелым. Все играло против заговорщиков.
Маркус это видел и понимал. Дорога была каждая секунда и, не дожидаясь, когда чернокожий морпех и юноша вытащат из фургона сержанта, робот немедленно перехватил обмякшее тело морпеха и с легкостью извлек его из кузова наружу.
– Пошли быстрее, я Мерфи сам донесу, – проговорил Маркус Фастмувер, взвалив сержанта себе на плечо.
Грузовик своим стальным бампером прогнул ворота ангара внутрь, проделав щель, достаточную для того, чтобы в нее пролез взрослый человек. Беглецы по очереди пробрались внутрь и...
Все замерли от увиденного.
В центре ангара № 18 на постаменте, освещаемом скудными лучами света, пробивающимися через проем погнутых ворот, стоял он... шедевр инопланетной техники. Это был небольшой блюдцеобразный летательный аппарат, диаметром разве что, с тот же самый грузовик. У аппарата не было опор, он лежал на днище на специально сооруженном постаменте. Корпус тарелки был абсолютно чистым, а вовсе не таким, как его описал пожилой кладовщик, с ракушками и водорослями. Кто-то его с ответственностью отдраил.
Майк повернулся с вопросом к роботу:
– Слушай, Маркус! Ты знаешь, что это за аппарат? Это из нашей цивилизации?
Фразу «из нашей», юноша произнес как-то гордо, подчеркивая, что он тоже к этому имеет отношение. На что Дайрон усмехнулся и плюнул на пол.
– Давайте, инопланетяне, быстрее разбирайтесь, из какой там цивилизации этот аппарат. Мой брат скоро «коньки отбросит», да еще эти, вон, – морпех кивнул в сторону ворот, – сейчас уже здесь появятся. И тогда это будет вас тоже касаться.
Сразу после слов Дайрона снаружи ангара раздался визг тормозов и послышался топот армейских ботинок, сопровождаемых командами начальников. Судя по звуку, солдат было не менее двадцати.
Маркус, положив сержанта на пол, побежал к тарелке. А Дайрон, проводив робота взглядом, окликнул Майка:
– Слышишь, парень! Если наш механический брат не откроет эту консервную банку, то не сопротивляйся. Положи спокойно пистолет и ляг на пол лицом вниз с руками за головой. Иначе твой папаша тебя не дождется. Эти ребята разбираться не будут, «кто есть кто».

[Vietnamese]

Немного романтики и прочей ерунды (также еще до редактуры). Это последний отрывок, ребята! Больше ничего не выложу до издания книги!
__________________________________

...Майк внезапно отшатнулся назад. Чья-то рука его резко увлекла в темноту за угол дома. В этот момент, перед тем местом, где стоял юноша, «накатом» прокатилась полицейская машина, шелестя резиной по асфальту и урча, словно огромный кот, холостыми оборотами мощного двигателя. Юноша в испуге обернулся. Перед ним стояла Сьюзан. В свете звезд она была божественна. Майк даже забыл, что хотел отругать ее, за то, что у него чуть не остановилось сердце от неожиданности. Возникла внезапная пауза, никто не решался заговорить первым. Юноша и девушка, молча, смотрели друг другу в глаза. У Майка яростно колотилось сердце, и это было не от испуга. Похоже, что этот стук слышала Сьюзан и, как будто бы все поняв, хитро улыбнулась, взяв за руку юношу и, приложив указательный палец к его губам дала понять, что им надо соблюдать тишину.
– Майк, – девушка снова нежно посмотрела на юношу. – Тебе надо срочно помыться и готовиться к отъезду, времени совсем не остается, – прошептала Сьюзан, продолжая держать руку Майка.
У Майка от волнения вспотела ладонь, у него срывало голову, он не понимал, что с ним происходит. У юноши достаточно много было девчонок в своем районе, некоторые из-за него даже дрались, но то, что он испытывал в данный момент, с ним было впервые. Он не находил этому объяснения.
Сьюзан сделала шаг назад и, видя волнение Майка тихо засмеялась, уткнув лицо в ладонь, а тот, резко засмущался, понимая, что его разоблачили, и опустил глаза, чем разрядил ситуацию. Немного посмеявшись и, в конечном счете успокоившись, Сьюзан выглянула из-за угла: «Тааак, – рассматривая обстановку, задумчиво прошептала девушка, – машина с двумя копами заняла удобную позицию рядом с бывшей комнатой Дайрона. Они вылезли из нее и осматриваются. Это их местоположение дает возможность контролировать всю площадку перед зданиями мотеля, а тебе нужно попасть в комнату в корпусе напротив. Вон, видишь, дверь приоткрыта?» – девушка указала пальцем на свет, пробивающийся из щели и, позабыв о вполне объяснимом волнении Майка, вплотную к нему приблизилась. Юноша ощущал ее запах, запах ее тела, он вдыхал его полной грудью.
Майка начала пробирать нервная дрожь. Он безумно хотел прижаться к этому божественному телу. Сьюзан, будучи увлеченной своими размышлениями не замечала то, что Майк почти уже «съел» ее своими широко открытыми глазами и абсолютно не слушал то, что она ему говорила.
Девушка продолжала, – Если ты, Майк, вот так вот в открытую пойдешь туда, они тобой обязательно заинтересуются. Копы сегодня «прошерстили» всех заселившихся, а эта комната была пуста. Подожди парень, – Сьюзан, снова повернулась к Майку и в глубоком раздумье закрыла свое лицо руками.
– Тааак! – размышляла вслух девушка, – я сейчас пойду к копам, постараюсь их заговорить, а ты..., – в этот момент Сьюзан посмотрела на юношу и поняла, что все, что она ему до этого говорила, пролетело мимо его ушей.
– Майк! – резко и с напыщенной строгостью прошептала Сьюзан. Затем, неожиданно почувствовав то, о чем кричали глаза Майка, взяла его за руки и, уже нежно повторила. – Мааайк! Ты, по-моему, меня не слушаешь вообще! Парень, очнись, у нас нет ни на что времени, у тебя с морпехами серьезное дело начнется через час.
И, затем секунду помолчав, как бы собираясь с духом, приблизилась к нему почти вплотную: «Парень, я все вижу в твоих глазах, и это скрыть невозможно! Поверь, ты мне тоже не безразличен. Ты мне понравился сразу, как появился в нашем мотеле. Я весь день только и думала об этом. Но ты ворвался внезапно в мою жизнь и через час также внезапно исчезнешь. Ты чужак, ты с другого конца континента, ты миф. Сейчас ты уедешь и никогда сюда не вернешься..., ко мне не вернешься, – последнюю фразу девушка, опустив глаза, сказала почти неслышно. Затем снова подняла их и уже сухо добавила: «Пожалуйста, не разрывай мне сердце!»
Майк сжал губы. Он не знал, что ей ответить. Юноша хотел сказать многое Сьюзан, но сейчас это, видимо, были не те слова, которые она ожидала от него услышать. Майк понимал, что они могут больше никогда не увидеться, и он не хотел врать ни ей, ни себе.
Девушка поняла все, глядя в его глаза и став такой же серьезной и деловой, какой была пять минут назад, отодвинулась от юноши и присев на одно колено, снова заглянула за угол здания. Стоя в таком положении, она поманила Майка рукой. Тот пристроился рядом, тоже высунув голову из-за угла. Сейчас юноша был «самим вниманием». Он старался не пропустить ни единого слова, вылетевшего из уст своего безумно красивого проводника. Сьюзан еще раз повторила юноше все, что говорила раньше и, поняв, что на этот раз он все понял, молча встала и пошла в сторону полицейской машины.
– Ооо, кого мы видим! – копы неподдельно обрадовались. – Сьюзан! Какими судьбами здесь, в такой поздний час?
Было видно, что полицейские хорошо знали девушку, и она им достаточно сильно нравилась, поэтому, каждый из них пытался каким-либо образом обратить на себя внимание. Это выражалось в каких-то глупых, придуманных на скорую руку шутках и в периодическом принижении друг друга. Сьюзан с участием влилась в беседу с блюстителями порядка, периодически глупо хихикая, и поддакивая, при этом стараясь занять такое положение, чтобы повернуть полицейских спиной к Майку. У нее это достаточно неплохо получалось, она постепенно перемещалась по кругу, а копы, как будто бы зачарованные, продолжая болтать всякую ерунду и хорохориться, в конечном итоге заняли необходимое ей положение. Теперь, глядя на копов, девушка могла спокойно наблюдать за передвижениями Майка.
Один из полицейских, в очередной раз сострив, и смеясь от своей, как ему казалось, отменной шутки, внезапно вернулся к своему первому вопросу: «Хахаха... Сьюзан, а что, правда, тебя в такое позднее время сюда привело? Тебе же уже утром на работу, не выспишься, да и опасно тут. Или вчерашнее происшествие не произвело никакого впечатления на нашу прелестную работницу мотеля? После этого вопроса возникла неловкая пауза. Копы уже не смеялись, а внимательно смотрели на девушку.
В этот момент Сьюзан наблюдала как Майк, после долгой нерешительности, показался из-за угла и начал, прячась за припаркованные автомобили пробираться к комнате.
«Ну надо же, а! – с недовольством подумала девушка, глядя на продвижение юноши, – именно в этот момент, он вышел, прямо раньше решиться не мог, пока эти два идиота не просекли неладное». Сьюзан переживала, что полицейские уже насторожились и догадываются куда она смотрит. В ее взгляде сквозила нервозность.
Девушка была наслышана о «грешках» этих горе хохмачей, собирающих дань с попрошаек на улицах, и в глубине своей души сочувствовала им. Они могли просто исчезнуть в какой-то момент и потом быть найдены, но в качестве бездыханных тел, где-нибудь на окраине города в какой-нибудь грязной канаве с горстью мелочи в карманах.
«Ну давай Майк, давай же!» – судорожно повторяла в мозгу Сьюзан. Она уже не могла скрывать свое нервное состояние, и ее натянутая улыбка об этом как нельзя лучше говорила. Пауза, после вопроса копа затянулась. Полицейские переглянулись, не понимая, почему такой простой вопрос, поставил девушку в тупик. В этот момент Майк открыл дверь и... один из копов обернулся. Зоркий взгляд блюстителя порядка четко зафиксировал этот момент. Вслед за первым полицейским обернулся второй. Они хорошо знали, что эта комната должна быть пуста. Они, мгновенно забыв про свою собеседницу, расчехлили оружие и уже собрались побежать в сторону закрывающейся комнаты, как их остановила Сьюзан.
– Стойте, – девушка громко обратила на себя внимание копов, – стойте..., у меня сегодня свидание здесь, с человеком, который зашел в ту комнату. Я не хотела вам об этом говорить. Об этом никто не должен знать, а особенно мой отец, иначе он меня убьет. В глазах Сьюзан читалась мольба. – Не выдавайте меня, прошу вас! – девушка сложила вмести ладони, умоляя копов понять ее. Полицейские хорошо знали суровый нрав ее отца и безупречную репутацию Сьюзан, на что убрали обратно пистолеты и с каким-то хитрым выражением лица и еле заметной улыбкой закивали головами в знак понимания ситуации.
Сьюзан, знала, что все сказанное ею этим копам несколько секунд назад, через довольно короткое время станет достоянием всех в округе, что наверняка не скажется положительно на продолжительность жизни продажных болтунов. Она прекрасно осознавала, что подставила свою репутацию, но она не могла поступить иначе, и ей было безразлично, что сейчас о ней подумают. Девушка полюбила Майка, этого отчаянного и быстро повзрослевшего за какие-то двадцать четыре часа, парня, и всеми способами хотела спасти его.
Сьюзан побежала в сторону комнаты, где находился Майк. А он уже вовсю плескался в душе. Глаза, царапины на ногах и простреленную руку щипало от мыла, с тела потоками лилась грязная вода, но, не смотря на все вышеперечисленные минусы, это было блаженство, невыразимое словами. Девушка вошла в комнату. Она не знала, что делать, как себя вести в этой ситуации, и что подумает Майк, увидев ее, выйдя из душа. Не найдя ответа на свой сложный вопрос, она так и осталась стоять при входе. Дверь в ванную открылась, оттуда вышел Майк, вытирая голову полотенцем, он был абсолютно голым. Девушка закрыла глаза от смущения и ее щеки налились алым цветом, ей было чертовски неловко в данной ситуации. Но Майк, не видя Сьюзан, продолжал натирать свою густую шевелюру, пытаясь таким образом ее высушить, при этом что-то бодро напевая себе под нос и, в какой-то момент, сделав паузу, посмотрел на входную дверь.
– Дьявол! – от неожиданности вскрикнул Майк, – что ты тут делаешь? – бросил растерянно юноша своей внезапной гостье, судорожно оборачиваясь полотенцем.
Сьюзан, видя, что поставила Майка в неловкую ситуацию, успокоилась и, продолжая закрывать лицо ладонями, стала тихо хихикать.
Майк был в замешательстве, у него сейчас в голове происходил хаотичный круговорот миллиона мыслей и вопросов, на которые, как назло, не находилось ответов. И всему виной был этот визит благопристойного и целомудренного «ангела во плоти».
«Черт возьми, зачем она сюда пришла, этого не должно было просто быть!» – юноша не верил своим глазам и счастью, которое вот так неожиданно свалилось ему на голову.
Сьюзан, подглядывая сквозь неплотно сжатые пальцы за нервными манипуляциями Майка со своим полотенцем, прекрасно понимала, о чем он сейчас думает. Девушка поспешила его успокоить, дабы у парня совсем не сорвало «башню» от внезапного счастья.
– Эй, красавчик! – Сьюзан окликнула юношу, нервно копошащегося с полотенцем, – ты что это там в своей голове нарисовал? Это все не то, о чем ты сейчас мечтаешь, и я не сторонница свободной любви, что сейчас очень модно. Я, наверное, воспитана как-то не так, по-старинке видимо. Я должна быть уверенна, что тот мужчина, с кем я лягу в постель, мой по-настоящему, и только с ним я могу связать всю свою жизнь.
Майк виновато опустил руки, он чувствовал себя виноватым за те свои безумные мысли, которые еще несколько секунд назад переполняли его мозг.
Девушка продолжила: «Ты, парень, «засветился», когда заходил сюда, и мне пришлось сказать копам, что у меня тайное свидание с тем человеком, который вошел в эту комнату, то есть с тобой. Иначе ты бы сейчас был на допросе в полицейском участке. Лишь только поэтому я здесь. Мой поступок очень негативно скажется на моей репутации, но это был единственный выход, чтобы копы сюда не сунулись».
Майк не знал куда себя деть, его с головы до ног переполнял стыд, и он, не найдя лучшего выхода из ситуации, молча побрел обратно в ванную, по пути захватив новую одежду висящую на спинке стула.
Во входную дверь неожиданно постучали...

Я сознательно разместил отрывки в произвольном порядке. Хронология событий абсолютно другая в отличие от этой последовательности.
... Скажете - "А где этот, как его там, мать его, Маркус Фастмувер?" Да, согласен, в отрывках про него всего пара строчек. Просто еще не пришло его время. О нем будет рассказано позже.

[Vietnamese]

Пацаны, я нашел это в интернете в отзывах на первую книжку "Маркус Фастмувер. Наследие исчезнувшей цивилизации" Я ССАЛ КИПЯТКОМ, ПРОЧИТАВ ЭТО!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!! Внизу все дословно, читайте:

"Не могу понять ,почему русский писатель ,с хорошей русской фамилией, и хорошим русским именем , пишет книгу,герои которой проживают на территории САСША,а точнее штат Флорида.Разве мало на просторах нашей великой Родины прекрасных мест?Величественные реки,поля и равнины,горы Кавказа и вулканы Камчатки!!! Но нет.Ерофеев предпочитает писать об американских болотах! Вот к чему приводит низкопоклонство перед Западом,слепое восхищение всем иностранным. Тлетворное влияние Запада ,рабское, льстивое угодничество, выражается также и в выборе имен главных героев.Почему маленького мальчика зовут именем более похожей на собачью кличку-Денни? А робот Маркус?Такие гнусные аллюзии разбросаны буквально на каждой странице сего опуса.В аннотации к книге написано: "Книга учит..., настоящей армейской выручке, добру, патриотизму"
Мы же видим лишь восхваление американской военщины и потакание самым низменным инстинктам. В мире чистогана нет места добру и патриотизму. Не патриотизм,а ненависть к свободолюбивым народам мира,вот такие нравы царят в американскй армии.
К сожалению,здесь отсутствует описание автора.Но хочется верить,что Владимир Ерофеев рос и воспитывался в нормальной советской семье.Так где же мы его упустили? Почему он пошел по кривой дорожке, ведущей хотелось бы думать не к измене нашим идеалам и предательству дела за которое отдали жизни наши деды! Возможно молодой человек просто заблуждается!Тогда наша задача помочь ему стать действительно достойным членом общества."

[BRIAN]

Дядька, он в чем-то прав засилье запада правда надоело.... Я вот читаю,Ливадного,Голавачева....там наши,родные

[Vietnamese]

Эх, ребята, ребята! В этом-то и ошибка, когда в одну кучу сваливают политику и литературу. А особенно сейчас в моде псевдопатриотизм. Почему всем нам нравятся западные боевики, шмотки, выпивка? Мы почему-то себя не ругаем за то, что покупаем качественный шотландский виски, и не пьем местную паленую водку несмотря на то, что она своя, родная! Там, за бугром, живут такие же люди, как и мы, и, многим из них, так-же как многим из нас, наплевать на политику раздора между странами, созданную кем-то специально, чтобы поиметь свою выгоду. Не надо, читая какую-либо книгу или просматривая фильм, искать какой-то политический подтекст. На это есть соответствующая литература! Просто живите, расслабляйтесь и получайте удовольствие. И не лезте в политику, если это не ваше призвание. Поверьте, через какое-то время пиндосы опять станут для нас лучшими друзьями! История идет по спирали, по другому никак!
Да, забыл: Ливадный и Головачев - потрясающие писатели. Ими стоит гордиться!

P.S: Меня реально очень приколол отзыв того "перца". Постебался он знатно, в духе старого доброго "застоя". Прям бальзам на душу! Я вспомнил молодость!!!

[Vietnamese]

Ребята, это обновленный сайт книги: http://marcus-fastmover.com/